Люди были впечатлены. Я сочетал получение информации в смысловом виде и транслировал её. Что-то отправлял в обычный переводчик.

Тем не менее мы пока разделились. Ян остался наводить порядок с грузом и герметизировать убежище, тогда как мы с Марсией сделали ещё один рейд за припасами. Причём в этот раз я, чтобы не терять времени, на автопилоте повёл с собой немного восстановившегося перехватчика, в который залезли обслуживающие биороботы.

Выжившие косились на творения биоинженерии, ещё недавно представляющие для них смертельную опасность, но биороботы понимали приказы немного лучше наших дроидов. К тому же я взял способных перемещаться в невесомости паукообразных с торсом и длинными конечностями. А потом также на автопилоте отослал корабль в ангар. Учусь, чтоб его… Только дистанционного доступа пока не было.

Наконец мы решили, что готовы. У меня как раз всплыло уведомление: «Адаптация к используемым интерфейсам успешно завершена».

Немедленно переключил всё сначала в режим ограниченной адаптации, а затем выключил. Перемен не ощутил, но теперь всё должно быть зафиксировано и не меняться дальше. С мостика я задал маршрут, разобравшись с галактической картой ксеносов.

— Ты знаешь, где расположены их миры и верфи? — спросил Ян.

— Их нет на карте. Люди же умеют ломать их компы, ксеносы ненужную инфу не держат. Известна область, если долетишь — там свои сориентируют. Только координаты Улья у нас… я буду использовать наши названия.

Я кивнул на экран с хитрыми узорами символов и цветовыми пометками. Красиво, как говорится — футуристично, но вообще непонятно человеку. Я тоже почти ни черта не понимал в этих картинках, но нейро-интерфейс передавал всё нужное.

— Благо, карта наших миров в полном доступе.

— И сколько лететь?

Я в очередной раз воспользовался конвертером времяисчисления ксеносов в наше.

— Без ускорения — тридцать шесть дней: движок перезаряжается довольно быстро. Средняя дальность шестьдесят один световой год. С ним — тридцать дней при средней дальности семьдесят пять лет. Однако растёт нагрузка на РСТ и он чуть дольше заряжается. Причём во втором случае мы потратим больше топлива… но баки почти полны после осушения всех обломков. После прилёта останется около четверти. Но это дистанция именно примерно до Пузыря.

— Жуткая автономность… погоди, а что с аномалией? Можем развернуться?

Я стал сканировать область пространства.

— Я… не могу прочитать результаты сканирования. Тут нужна личная квалификация чтобы понять, что они говорят, а системы у нас разные. Кажется, пространство тут тонкое и… нечто вроде неактивной червоточины. Так или иначе, интеллект корабля не понимает, что я от него хочу. Пожалуй, начинаю прыжок по маршруту.

Мне показалось… но корабль словно бы совершал это действие охотно. У него не было своей воли, но при этом интеллект корабля как будто бы любил прыгать. Видимо, подобие механизма мотивации органических компьютеров. Что-то похожее бывает применяют и для машинного интеллекта.

Белые всполохи нарастали. Эсминец резво отлетел от обломков. Вспышка и полёт через тоннель-переход. У меня захватило дыхание… красота! Чёткость картинки и комфорт такие, словно сейчас сам через него лечу. Тёмная бездна, странные цветные энергии мелькали мимо, я прекрасно видел глубину изображения. Аж дух захватывает!

— У тебя лицо странное, — заметил Ян. — Как у тех, кто впервые смотрит на прыжок тяжёлого корабля с мостика… и это вообще первый прыжок в его жизни.

— А ощущения именно такие. Очень чётко видно пространство перехода. Прыжки, казалось бы, приелись. Даже с мостика Горизонта Событий стали привычным делом. Но эти, пожалуй, пропускать не буду… отруливаем.

Мы вышли у довольно крупной жёлтой звезды. Вот она кораблю не нравилась: слишком нагревала корпус, заставляла усиливать щиты. Мы потратили полторы минуты на отдаление и вышли из варпа, чтобы не расходовать топливо.

— Теперь… нужно заняться теми, кто не смог пройти до конца.

Спутники кивнули. До того нам требовалось поскорее собрать припасы и начать полёт, но теперь следовало заняться погибшими.

Надеюсь, когда спустя месяц вернусь в Пузырь, я не узнаю, что Горизонт уничтожен. Иначе высажу этих двоих и напоследок стану кошмаром Ассоциации. Заодно передам то, что не смогли товарищи. Но экипаж у меня крутой и я в них верю. Может быть, Дарью к тому времени спасут. Или я смогу помочь. Надо изучить местный медотсек, благо я его не разнёс.

О, и надо бы из кусков сохранённых повреждённых тяжёлых скафов собрать несколько целых! Навесить щиты от человеческих, у нас они покруче! И немного наших композитов сверху! Надо же чем-то себя занимать целый месяц?

Глава 6

Не подскажете дорогу?

— Эрик, умоляю, не лезь ко мне с этой дрянью!

— Вы сможете управлять техникой Ксентари!

— Отвали!

Марсия смотрела на меня круглыми, полными страха глазами. Я почесал голову нижней правой рукой, крутя оранжево-коричневую диадему с торчащими вверх лапками сенсоров.

— А если в розовый покрашу?

— Я тебе её в задницу засуну!

— Ну ладно… весь корабль — проходной двор с открытыми шлюзами между отсеками. Ну нет здесь понятия автоматического открывания дверей и кнопочных сенсоров без идентификации нейросетью. Будете тогда и дальше с биороботами таскаться.

— И ничего! К ним я привыкла, а это дерьмо на голову надевать не стану!

— Она даже не влажная! Поверхность напоминает нечто между хитином и костью! Ты же не боишься насекомых и ножей с рукоятью из кости?

— Я ненавижу жуков и никогда не держала в руках кости! И хватит так делать!

Я с извиняющейся улыбкой развёл дополнительные руки.

— Ну ладно. Ян!

— Подсказать маршрут к чёрту? Я тебя уже боюсь!

— Да я заметил, ты как будто выучил военную теорему Пифагора!

Оглянулся к другому концу мостика. К этому помещению они привыкли. К тому же поставили тут в дальнем углу «домик для нормальных людей», использовав надувную полевую палатку для выживания. Где они свили себе берлогу для неспособных круглыми сутками смотреть на внутренности живого корабля.

Ян там проводил большую часть времени. Хотя он-то вообще без проблем дышал в неидеальной атмосфере, в которой лучше чувствовали себя дроиды и сам корабль. Девушка же использовала респиратор без очков.

— Что это за теорема такая?

— Любая кривая короче прямой, проходящей мимо начальства.

Марси стала хихикать, одновременно отодвигаясь от меня. Вот Ян фыркнул, закатив глаза.

— Знаешь, ладно! Но если у меня спекутся мозги, то я от тебя не отстану даже после смерти.

Я протянул ему внешний нейро-интерфейс, который должен был нормально соединиться с технологиями Ксентари.

— Не должны.

— Я этого не слышал.

Он напялил штуку на голову. Прожилки слегка засветились зелёным, при настройке замерцали ножки с сенсорами. Он посмотрел на дверь мостика, долго её гипнотизировал… наконец, та стала закрываться.

— Неудобно. Чувство чего-то инородного.

— Добро пожаловать в полноценные аугменты без адаптации. Марси, ну что…

— Я тебе опять подкину десяток будильников с интервалом в полчаса.

— Понял, давай не жестить… будешь Яна просить сводить тебя в туалет?

— Всё лучше, чем к этой штуке прикасаться!

Я пожал плечами, как хочет, мне-то что.

— Хм… как ты с этим разобрался… — задумчиво спросил Ян.

— Ёмкость памяти нейросетки сильно выросла, причём структура иная. Залил тут некоторые базы Ксентари, да и мозг слегка изменился. Без проблем подключаюсь к их компьютерам и банкам данных… Я теперь неплохо разбираюсь в некоторых биотехнологиях и нейронных интерфейсах.

— Неплохо?

— Думаю, на уровне ведущих учёных АКсИ. Но именно когда подключаюсь к местным лабораториям.

Он кивнул, соглашаясь с такой оценкой способностей.

Вообще это было… забавно. Взял и сделал такую штуку под мозг человека, чтобы контролировать технологии Ксентари. Всего две недели ушло на загрузку баз знаний, изучение возможностей и эксперименты.